Невинный Пруденций - Страница 16

которых тебе ничего не известно. Пусть лучше время само покажет нам, каковымы и чего мы достойны.

— Согласен, согласен! — воскликнул Пруденций. — Целая вечность докажеттебе, что ты для меня всего дороже на свете и что нет ничего, что япредпочел бы тебе на минуту.

— Ну, жди же!

И она дружески простилась с ним и с матерью, вдовой Ефросиной, и ушла ксебе в дом свой с Маремой, оставив вдову и Пруденция успокоенными и готовымиожидать через три дня ее решения.

Решения этого стали ждать с любопытством и все прочие люди в селенье,потому что всем было любопытно: не хитрит ли Мелита, притворяясь, будто онане желает взять себе мужем несравненной красоты юношу, который страстновлюблен в нее и моложе ее на три года.

— Что-то измыслит Мелита? Каков ее ум и в чем ее хитрость?

Три дня пролетели для всех в любопытном ожидании: в эти три дня Мелитабыла безвыходно дома, а Пруденций поправился от своих жестоких припадков ина четвертый день перед вечером вышел на берег моря и увидал, что здесь егоожидают Мелита с Маремой.

XV

Когда они свиделись, Мелита сказала Пруденцию:

— Все идет хорошо: мы теперь быстро приблизимся к цели осуществлениянаших желаний.

— Я не помню себя от счастия, что желания наши согласны! — воскликнулвесь озарившийся счастьем Пруденций.

— Я сказала не так, — отвечала Мелита, — но все равно: то, что тыпочитаешь за высшее счастье, все будет зависеть от тебя самого…

— Значит, оно все равно что достигнуто. Нет еще — раньше, чем ты будешьмоим мужем, ты должен исполнить три мои просьбы.

— Я готов исполнить их бесконечное множество.

— Нет, всего только три. Прежде всего я не хочу быть здесь предметомвниманья для всех, ни теперь, когда ты станешь выполнять мои просьбы, нипосле, когда может случиться, что я должна буду выполнить твою волю изаплатить мой долг за твое послушание моими услугами и женскою лаской.

— О, говори только скорее, что нужно! Если ты хочешь скрыться отсюда…если желаешь уйти от всех глаз…

— Да, почти что от всех… Пусть с нами будет только Марема, но чтоб небыло даже вдовы Ефросины… Ее беспокойная нежность может испортить все чтодолжно совершиться в тишине уединения и покоя.

— Хорошо! Я обещаю тебе это за мать: она так меня любит, что на всесогласится, а что касается до самой возможности скрыться от всех в никому неизвестное и недоступное место, то я владею для этого такою возможностью,лучше которой нельзя услыхать в самой затейливой сказке.

И влюбленный Пруденций сам, без расспросов Мелиты, рассказал ей оцветущем ущелье в скале, сокрытой среди других неприступных скал, где у нихесть две пещеры, богатые склады запасов для жизни, ручей сладкой воды, стадокоз и хохлатые куры.

— Туда никто не может прийти, — добавил Пруденций, — кроме двух тех,которые оставили нас и живут нынче в темном царстве теней; один только язнаю небезопасный и узкий пролив, которым можно пробраться к этой скале иотыскать в ней наше ущелье. Если ты хочешь самого неприкосновенногоуединения…

— С тобой и Маремой! — перебила Мелита, тихо кладя свою руку в рукуПруденция.

— О, ты меня исполняешь восторгом! Итак, если ты доверяешься мне и небоишься, проплыть на ладье узким и бурным протоком, в котором я знаю каждыйкамень, то стоит тебе сказать, когда ты желаешь отплыть, и — все будетготово.

— Прекрасно, — пусть это будет готово завтра, как сядет солнце. Нопрежде ты возвратись сегодня домой и расскажи своей матери, на что мырешились. Я хочу знать, что она на все это согласна, и хочу поручить ей свойдом и хозяйство, так как Марема уедет со мной в ваше ущелье, и дом мойостанется пуст. Потом позови завтра утром глиномята Агава и сам приходи сним, и перенесите из дома в ладью мою кровать, и постель, — и скрыни суборами, и прочую утварь, и съестные запасы, которые здесь будут не нужны, атам пригодятся… Я все хочу взять и увезть, чтобы это все пошло там напользу, так как мы, может быть, проживем там очень долгое время…

Пруденций слушал все это в величайшем восторге и с совершеннымвниманьем, а при последних словах прижал страстно к груди руки Мелиты ипрошептал одним придыханьем:

— О, я уверен, что никто никогда сне умел пролить одним словом стольковосторгов, сколько ты проливаешь их в мое сердце!

Она посмотрела на него благостным взглядом, как мать на ребенка, и тихоему улыбнулась и отвечала:

— О мой невинный Пруденций! Не хвали меня много, мне трудно слушатьтвои похвалы. Будем более делать… станем спешить… не будем терять ниминуты. Я сейчас возвращусь с Маремой домой и стану спешить, чтоб уложитьвсе мои вещи, а ты иди к матери, расскажи ей, что мы решились уехать отсюдаи там, вдалеке от людей, совершить то, что должно совершиться. Скажи от менявдове Ефросине, что дух мой полон участия к ней и к тебе и что я ничего такеще не желала, как желаю того, чтобы увидеть всех вас в том положенье, ккоторому все вы теперь наиболее сродны.

Сказав это, Мелита встала и пошла к селению, держа одною рукою за рукуПруденция, а другою Марему, и так они дошли до того места, где тропы к домамих разделялись.

Здесь Мелита опустила руку Пруденция; еще раз сказала ему, как ондолжен говорить с своей матерью, и сама удалилась к себе вместе с Маремой, идействительно обе женщины вместе всю ночь провели в том, что уложили в мешкии в укладки все, что было ценного в доме Алкея. Все запасы были тожеупакованы в корзины, а из прохладных ям достали меха с вином и сыры и всеэто также приготовили к отправке. К рассвету все было готово, и на стене